Я отправилась в качестве спасателя при чрезвычайных ситуациях в голландской деревне Брук оп ланге дайк.
Дело было в том, что в этой деревне последние 2 года после развода проживала старинная знакомая Танька с Запорожья и её дочка-инвалид Криста.
Танька переселилась недавно в окрестностях Амстердама, но во время переезда у неё умерла мать на Украине и её надо было срочно уехать, чтобы её похоронить, и уладить все бумажные дела, что оказалось в нынешней Украине целая эпопея и хождением по мук.
Танькиную мать можно было спасти, но она умерла от инфаркта, и за то что Скорая Помощь-Незалежной вымогала по телефону дене, чтобы добраться до дому якобы на бензин, пока соседи в панике были занятыми поиском нужной немалой суммы, женщина сдохла.
Печальная история, которая не имеет качество инцидента, а оказывается ежедневная практика в нынешней Украине.
Из-за неожиданного отъезда наша Танька не смогла привести съёмную квартиру в Брук оп ланге дайк в изначальном виде и сдать ключи в офис, поэтому мне пришлось в качестве спасателя-ремонтника прибыть в дом, и за четыре дня до конца месяца привезти квартиру в полном порядке, то есть убрать и упаковать луминат и подкладку, снять обои, покрасить потолки и стены в квартиру 75км2, в противном случае Таньке придётся оплатить штраф в несколько тысяч евро и ещё один месяц найма в размер 1500 евро. И за все эти стечения обстоятельства я срочно направилась в Брук оп ланге дайк.
Если дословно перевезти наименования деревне на русском, то звучало бы так- Панталоны на длинный дайк- согласись читатель, более поэтичнее название для деревне трудно было придумать!
Пока я сидела в поезде всё время не переставая удивляться повторяла себе наименования деревне и мне начали мерещится на фоне обрамлённых дайками нидерландских равнинах картин навешанных панталонах и других частей нижнего белья сдувающихся ветром.
После прибытия в городе Алкмар я зашла в торговом центре рядом с вокзала, закупилась двумя бочками латекса по 5 литра и всякими другими пособиями нужные для работе, запаковала их на свою коляску и в рюкзаке, и так похож на бомжиху я добралась до автобусной остановке и заждалась автобус номер 9, который мне был нужен до Брук оп ланге дайк.
Я добралась ровно в 10 утра до деревни, и начала, следуя дорожную карту Русланчика, искать адрес моего назначения.
В прошлое я была у Таньке в гости там раза 2, но каждый раз Таня нас с Русланчика забирала на свою машину, увлечённые беседой в машине, я тогда так и не поняла в какую сторону едем, и не запомнилось имя деревне.
Запомнилось только на второй раз, как её сосед за нами нажал в подземном гараже на пульт, и только отличная реакция Таньке и нажатием на тормоз оберегли нас от лобовоого столкновения в внезапно быстро закрывающейся метальную дверь гаража.
Запомнился мне также облик этого старичка - лысый с угловатым, но в эллипсе вытянутым, лицом с чрезвычайно длинным носом, узкими прищуренными глазами за очках высокого диоптра и нелепо огромными, пухлыми ушами от которых торчали пучки длинных седых волос, что подчёркивало ещё больше его лысость[u1] . Если не его зловещий взгляд с дьявольским блеском-то старичок скорее всего похож был на помесь индюка с крысой.
Как и ожидала, нарисованная каракулями Русланчика карта была далеко от реальной схематики улиц в Брук оп ланге дайк. При вся начитанность и интеллектуальность моего старинного друга Руслана у него абсолютно отсутствует пространственное мышление и даже если бы оно было, то он не в силах воспроизвести его в материальном виде, то есть на бумаге,
Деревня не подавала никаких признаках жизни, что вызывало во мне сюрреальные ощущения. За буквально олизанных,сверкающих прочной краской фасады,изрядных садиках,улочках и мелких каналах в которых лежали также сверкающих на солнцем и зачищенных до блеска всякого рода лодах и мелко-калибренных яхт не наблюдались никакие движения, если не считать несколько шляющихся, чипированных, откормленных котов, по дороге я никого не встретила, но коты эти на мои доброжелательные призывы «Киса,кис ,кис,кис», - шипя, шарахались, отходя на несколько метра, занимали угрожающие позы и снова шипели, что усиливало еще больше атмосферу сюрреализма, в которую, как мне казалось была погружена, эта типичная на первой взгляд, голландская деревня, поэтому я была вынуждена следовать дорожную карту составленную Русланом.
Постучать в дверь и попросить дорогу не принято в Голландию, а и никто и не вышел бы в дверь. Как правило незнакомцам и без договоренности о визите в Голландии не принято открывать дверь.
Когда на конец, после часовую прогулку со всеми багажами, проклиная Русланчика, вся вспотевшая и замученная я добралась до дому, поднялась в квартиру и взглянула с окна, то я поняла, что объехала всю деревню во круг, когда с автобусной остановке до дома надо было идти на прямую и дорога заняла бы мне не более 5 минут.
Имя улице на которой находился дом тоже заслуживает перевода- Помпслоотстраат 64-что на русском переводится как; улица Канальная помпа. Как понимаешь, читатель, у голландцев не хватает ни философов, ни писателей, ни великих полководцев на чьих имён они могли бы наименовать своих деревень и улиц и поэтому вынужденные давать своих поселений таких, как самую малость, по-моему, странных имён.
Квартиру Танька оставила в довольно приличном виде - кухня ,ванная и туалет были начищенными до блеска, и, не считая огромное количество торчащих из стен болтов и гвозди, где висела Танькиная коллекция живописи, она у нас большая почитательница изящных искусств, объёмное занимающее почти 5км2 черновато-желто-коричневое пятно на потолке в зал и кухне в последствие маленького пожара, после того как Криста в отсутствие маме решила сама себя пожарить омлетик, кухня и зал в Голландию, это обычно одна большая комната, обои молочно-коричневого цвета на всех стенах в квартире, пол из лумината и во всех комнат двойные рельсы для занавес.
По контракту аренды мне надо было снять везде рельсы, всякие болты и гвозди, заполнить всех дырок и трещин, отодрать обои и покрасить стены и потолки в белом цвете. Также демонтировать луминат и вывезти его из дома. Куря папироску, я обходила квартиру и составила последовательность план действия. Решила в первой очередь снять луминат и упаковать его скотчам пакетами, чтобы таким образом вывезти его из квартиры не создавая проблем для соседи, без шума и пыли по долгой променадной галерей до лифта. Квартира была на 4 этаже в самом конце променадом. Луминат был из самых дорогих сортов и в отличном состоянии, без ни одной царапиной, так как наша Танька по него не более 2 года ходила в дорогущих мягких тапочках.
Моя подруга Ингрид изъявила желанием его за 100 евро купить и вывезти его на своей машине. Она как раз задумывала в своём доме на втором этаже ставить луминат.
Сошедшихся удачно для меня случайности решали непосильную задачу, куда девать луминат, так как в деревне запрещено выкидывать мусор на улицу, как в Амстердаме в определённые дни принято, а там для бытового мусора стоят вкопанных в землю контейнеры с электронном чипом. Карточку Русланчик, конечно, потерял, и я бытовой мусор таскала с собой на автобусе, потом на поезде и выбрасывала в Амстердам, а для крупного строительного мусора в голландских деревень необходимо две недели заранее договорится с мусорной службе деревне, что в мой случай было просто невозможным, поэтому желание Ингрида купить и вывезти луминат было очень удачном совпадением.
И так, я занялась разбирать луминат, одновременно сортируя доски по размеру и складывая их кучками по 12 штук. До конца дня, без всякими перерывами я разобрала луминат и до 10 вечера уже упаковала его скотчем в пластиковых мешках. Вышло 26 пакета по 12 штук. Плинтусы упаковала отдельно в один большой пакет. Не успела умыться и побежала схватить последний автобус до Алкмара, откуда надо было добираться до Амстердама на поезде, так как на утро у меня были дела в Амстердам. Сидя уже в поезде я ощущала, как всё моё тело горит и болит от усталости.
В 12 ночи уже добралась до дома, приняла душ и ложилась в постели и почти мгновенно погрузилась в глубоком сне.
Утром быстро сделала свои дела и снова помчалась к Брук оп ланге дайк.
На этот раз я не соблюдала дорожную карту Русланчика и уже добралась до дому быстро, таская за собой коляску с консервами и овощами, так как в деревне нет ни одного магазина, а шопинг центр находится в стороне от деревне, и там добраться можно только на машину, или в мой случай, шагая 30 минут по вело-дорожке.
Работа было ещё очень много, и я занялась мочить стены с обоями раствором водой и мылом. Пока раствор впитывался я занялась снимать рельсы, что оказалось очень трудоёмкое дело.
Кто закручивал рельсы, закручивал их на 100 лет и насверлил дырок в огромном количестве. Только в зал я насчитала более 54 болт на одну рельсу, а их было по всех комнат двойные. Ужас.
Всегда, когда я занималась ремонтам, я проклинала голландских производителей болтов, отвёрках и гвозди. Им надо запретить изготавливать их. Разрез на головке болта не достаточно глубокие и отвёртка не зацепляется крепко, чтобы легко откручивать их, также этот умелец, который у Таньке сверлил когда-то дырок сделал их слишком узкими, но недостаточно глубокими и пластиковые плухи внутри были вбитыми на всегда, но торчали немножко с дырками, что замазать дырками гипсом мешали, пришлось их Стенли ножом подрезовать. Вытащить их вместе откручивая болтов было невозможном.
Вся эта операция заняла мне часов 6, но я успела замазать всех дырок и упаковать рельсы.
К 9 вечером приехала моя подруга Ингрид, и мы занялись вывозить пакетами с лумината, но тут возникла другая помеха. Променадной галереи до лифта была обставлена столиками и стульями соседям пенсионерах, которые в хорошею погоду там греют свои кости.
Я была наслышана от Танькинах рассказах о скверный характер соседям, она с неких из них даже судилась, они попытались убить её собачку Бетти, чрезвычайно умный и шустры кокер-шпанёл, который умудрялся прогуливался сам по деревне. Танька спускалась с ней до улицу, говорила «Бетти, я вернусь в часов 3» и шла по своих делах, а собака шлялась по деревне, и ровно в оказанном временем или стояла у двери дома дожидаясь Танье, но если Танька опаздовала, то собака дожидаясь у двери дома посетителя, который едет тоже до 4 этаже, собака умела их распознать и залезая вместе с ним в лифте, потом бежало по галерею до квартиру и лежала у двери квартиры, но это всё ужасно раздражало Танькинах соседей и глубоко возмущало сельчан.
По поводу Бети она с ними судилась, так как они натаскали на неё организацию по защиту животных. Месяца 6 она с этими делами занималась и выиграла дело, но потом перестала пускать собаку одной, один из очкастых соседей подбросил отравленную колбасу, но он просчитался и Танька по случайности оказалась рядом . Она вытащила из пасть Бетти колбасу и дала её на экспертизу. Колбаса была отравленная крысынным ядом, только не удалось доказать, кто из соседи задумывал убить собаку русской разведёнке.
Но я отвлеклась, та чтобы вывезти пакетами с луминат до лифта с променадом надо было убрать в сторону столики и стулики соседям, но я решила, что отчитывая ненависть соседям к Таньке крайне опасно делать это самому и я против всех принятых правил в Голландию постучала у дверях, откуда почти сразу выскочили обеспокоенных злобных старичков и старух, которые до тех пор за занавесками пристально наблюдали за наше перемещением по длинному коридору, и я обратилась к них с просбой убрать свою пластиковую мебель по квартир, чтобы нам пройти с коляску с пакетами.
Свои слова я подкрепила бумагой с полномочиями арендной компании, ссылаясь на закон о доступность в любом время сутки общего пространство в доме.
Также я их уведомила, что на завтрашней день в тоже самое время, то есть 8.30 вечером снова понадобится пройти по коридору с пакетами и это будет последней раз. В Голландию шуметь и проводить работы по дому можно до 10 вечером.
Они бормотали чего-то под носом, очень неохотно начали сгибать и вносить в дом свою мебель.
Мы с Ингрид и пакетами прошли до лифт, перебросили пакеты в него и спустились вниз где у двери была припаркована её машина, загрузили её и уехали.
Городок в который живёт Ингрид 50км от Брук оп ланге дайк. Довольно быстро мы пребыли там и быстро вдвоём разгрузили машину.
У Ингрида есть муж, но по вечерам он всегда уезжает в Амстердам в поиске кокаина и возвращается домой в часов 3-4 под утро и отсыпается до часов 2 днём. Он кокаинист уже более 20 лет, и Ингрид не разводится с ним, так как он угражает, что если она подаст на развод убить сына и её родители.
Его угрозы вполне реальные, так как человек он по своей природе чрезвычайно агрессивный и с годами употреблением кокаина стал весьма невротичный, вспыльчивый и неадекватный. В прошлом году Ингрид якобы упала с лестницу и поломала рёбра, она не признавалась, но я уверенная, что он её во время очередной домашней ссоры вышвырнул с лестницу.
В прошлое он её избивал регулярно, но после того как в полицию на него поступили множество заявлений о побоях от его побочных женщин, и было возможно его осудить на реальный срок, он перестал избивать её, но заменил физическим насилием на психологическом давлением, шантажом и вымогательством. Он выходец из Суринам-бывшая колония Нидерланды в Южной Америке.
Голландцы чрезвычайно жестоко обращались со своими робами и заметно в средах потомков с бывших колониях межчеловеческие отношения строятся на жестокости и физическим насилием. Среди них практически нормальных мало и даже их вообще нет.
Как мужчины, так и женщины очень агрессивные, часто связанные с наркоторговли или конченные наркоманы.
У них там принято иметь много женщин на сторону, и нигде о никого и ничего не заботится, всё для них делают и платят женщины. Тяжкая судьба тех голландских женщин, которые когда-то сглупили и связались свою судьбу с этих негодяях. К сожалению, моя подруга в молодости никого не слушала и каждый раз после свои побеги снова поддавалась его уговорок и возвращалась к ним.
Когда она получила высокую должность в банке с огромной по голландских мерках зарплату в 7 тысяч евро, то он вынудил её на него женится и даже прописать его наравне с ней как собственник дома, не смотря на то, что он никогда не платил ипотеку и все его заработанных денег уходят на кокаин, он считает себя собственник дома и при ссора угрожает вышвырнуть её с дома. Зарабатывает он на готовке блюд суринамской кухне, которые распродаются через интернет и по вечерам Ингрид и ещё один курьер развозят их по домов заказчиков. Чтобы с этим заниматься Ингрид ему сняла за городом в индустриальном районе профессиональную кухню и там до поздно ночи после закрытия линии в 9 она убирает и моет полы. Значит он спит до двух после обедом, потом часа два завтракает, выкуривает несколько косячков и в часа 4 уезжает на "свою" машину на кухне.
Всех подготовительных работ и закупка продуктами занимается по выходных сама Ингрид, он как гастрольёр шеф повар часа 4 занимается приготовлением заказанных блюд, потом сбрасывает фартук, забирает ту часть денег, которые клиенты платили у двери наличными, садится в "свою" машину и исчезает в неизвестным направлением, как уже упомянула почти до утра, оставляя после себя гору грязной кухонной утвари, испачканные жиром и кетчупам стены и пол.
Ингрид безропотно убирается до часов 12 ночи и возвращается домой спать. Так каждый божий день без выходных уже более 25 лет. На мой вопрос, почему она этого делает, и почему открыла ему эту Таке а вай линию, то она отвечает, что если этого не было бы, то ей придётся оплачивать и его кокаин, а в месяц он обходится в 3500 евро вместе с уходу по его машину и бензином.
Родители Ингрида ничего об всё этом не знают и на окружающий мир Ингрид играет театр идеальной семи. Таких семей в Нидерландах много, так как и среди коренных голландцев много кокаинистов и конченных негодяев.
Так, значит, мы разгрузили машину, и я осталась у Ингрид ночевать. Рано утром в 6.30 у двери мы столкнулись с её мужа наркомана, который после пятничной выходки в оут возвратился домой. Странным образом я единственная её подруга, которую он не критикует и не запрещает ей с ней общаться.
Ингрид меня отвезла снова в Брук оп ланге дайк, а сама поехала к оптовикам закупаться продуктами для ресторана.
К вечеру в 9 мы договорились, что она приедет снова меня забрать, чтобы вывезти другую часть лумината.
Рано в субботу утром в 8 часов я была уже снова в Танькиной квартире и занялась отдирать обои, которые после замачиванием горячей водой и мылом, отдирались целыми большими кусками, что радовало мне и обнадеживала, что всё-таки я успею закончит работы до воскресению вечером, так как в понедельник утром ключ квартиры должен был лежать в почтовом ящике арендного офиса, который находился в доме под номером 4.
Обои я отодрала сравнительно быстро и уже в 12.00 начала красить латексом потолки в спальнях и коридоре, это было тоже сравнительно легко, там не было никаких пятен, и второй раз вряд ли было нужно их подбеливать, кроме того я скотчам закрепила ролик на длиной части метлой и без лестницей, прямо с полу, могла красить потолки, что, видимо, ускоряло работы и видимости. В часов 5 я уже красила потолок в зал и на кухне, но пятно от Кристины пожар не поддавалось подбеливанием.
Надо было всё-таки подняться на лестницу и отмывать его хлоркой с мылом, что сбило мой график, и я занялась выносить у двери квартиры пакеты с лумината, чтобы когда приедет Ингрид не задерживала её, а с минуту на минуту она должна была приехать. Как договорились в 9 Ингрид подъехала и поднялась ко мне на верх.
Променада была снова обставлена столиками и стульями злых пенсионеров, но на этот раз мы не стали им стучать в дверь, а Ингрид перед мной поднимала их в верх абсолютно бесшумно, а я с каляшу с грузом проезжала мимо, таким образом, мы почти уже дошли дошли до лифта, когда с квартиры выскочили все пенсионеры и буквально нас окружили, и начали на нас кричать, что мы не имеем право находится в дом, что не имеем право дотрагиваться до их имущество, что мы их обеспокоили и причинили им всяких разных помех своим присутствием.
Ингрид испугалась, но слава Богу молчала, а я подсознательно ожидала эту реакцию и была подготовленной для столкновением с масонское братство пенсионеров.
Их крики как магическую палочку остановил мой спокойный, но плотный и низкий по тембру угрожающий возглас на великом русском языке «Мать вашу, сволочь голландская, шагайте назад, марш, освободите дорогу, а то я вам всем шею сломаю»!
Старики как ошарашенные замерли и проглотили свои скверные языки, я приступила шаг впереди и велела им «По домам, сволочи, быстро»!
Потом вдогонку на голландском добавила звоню полицию, я подняла к ухо свой телефон, вы не имейте право по закону растравлять свою мебель в общественном пространстве, и мешайте нам пройти в общественном пространстве.
Старики вдруг притихли и начали расходится по домам, забирая с собой свои стулья и столики. Мы с Ингрид добрались до лифта, быстро загрузили его пакетами и спустились вниз.
Пока Ингрид загружала машину, я снова поднялась на верх и с телефоном сделала съёмки променадом, номера квартир стариков и лифт, чтобы иметь доказательство, что мы ничего не испортили и никого не убили.
Старики, прятаясь за занавесками, пристально наблюдали, что я делаю. Я спустилась снова вниз, когда одна из соседках с собакой лабрадор подошла и пустила на длинном поводе собаку обнюхивать пакетами с лумината и нас.
Когда собака подошла ко мне я её приласкала русскими словами «Привет, привет, собачка, какая ты красавица». На что собака замахала хвостом и облизала мне руку, хозяйка не ожидала такое предательство своей собаке и жёстко дернула её за поводу, и силу отвезла от нас, злобно ругая её за то, что она с незнакомыми так фамильярничать. Собака в недоумением несколько раз поворачивалась ко мне, а я её ещё ласковее на русском призывала слушаться своей хозяйке, но если надоесть - перегрыз её горло!
Видимо, масонское братство пенсионеров отправили соседку с лабрадором нас обнюхивать, так как решили, что мы из дома вывозим гашиш целыми крупными пакетами. Фантазия у голландских пенсионеров весьма развинченная и больная от постоянного смотрения в телевизор, у которого обычный, средней голландец проводит половину своей жизни.
Хочу отметить, что звучанием русского языка вызывает у голландцев и вообще у западных людей страх и боязнь, они умеют его отличать от других славянских, не путают с румынского, что заслуживает даже уважением. В этим я убеждалась не раз.
Так и в этот раз, великий и могучий удержал победу над злом, окружающее нас!
Мы загрузили машину с луминатом и мешками отодранными обоями и уехали, но еще в пределах деревне я попросила Ингрид остановить машину и сказала, что мне надо вернутся в дом, я отстала от своего графика, и за пятно в зал, и чтобы закончить работу мне понадобится ночевать в квартире и рано утром сразу начать повторно накрасить стены и потолок в зал и на кухне. Ингрид была изумлена, что я буду спать на голом бетонном полу, но не было другого выхода.
Я вышла из машину и пешком добралась до дому на Помпенстраат 64.
Дом был уже погружён в темнотой, и я абсолютно незаметно и тихо поднялась по лестницу на верх. Закрылась в квартире, сняла обувь, чтобы не шуметь, и в одной из спален положила на полу прямо под окном разрезанных мешков из под мусора, не принимая душ, чтобы не простудится и не шуметь, надела всю рабочею одежду и парадную, подложила полотенца под голову и мгновенно заснула.
Самое удивительное было то, что в ту ночь мне снился сам Дональд Трамп.
Когда-то в начало 90 я отдыхала в Майями, где и познакомилась с русского аэрофлотского летчика-перебежчика и его жена художница-реставратор болгарка по происхождению. У них была большая собака дворняжка по кличке Гучи, так как у неё задница была чрезвычайно большая и по форму похожа на сумку из бренда Гучи.
Они занимались на вила Трампа в Палм Бийч с реставрация его античной венецианской мебелью и пригласили меня им помочь в дело, ведь я тоже реставратор по профессии.
Мы в течение 4 недели находились на виллу Трампа. Сам Трамп с женой-тогда еще с Иванкой не развёлся, год как не появлялся на виллу, но по указаниям большого боса семейная пара мексиканцев, которая ухаживала за виллу заряжала каждый день свежими продуктами холодильники Трампа, и мы по вечерам в домик персонала с мексиканской парой делали длинные застолья и объедались дорогими продуктами и деликатесами. Помню было весело и задушевно.
Так, значит, лежа на бетоне в Танькиной квартире, мне снилась вечеринка в честь окончанием реставрационных работ на которую пребыл сам Трамп с женой Иванкой. Мне снились прекрасные женщины в экстравагантных дорогих вечерних нарядах, множество слуг в белых смокингах с серебряными подносами всяких закусок в руках, и вдруг ко мне походит один из них и подаёт мне огромную тарелку с лобстерами, но я её положила на столик рядом со мной и даже не притронулась, вдруг подходить ко мне Трамп и говорить мне «Ада, ешь лобстеры, они стоят много денег», на что я ему отвечаю на английском «Танк-ю бът ай донт еет моней – спасибо, но я не ем денег». Удивлённый Трамп подходит близко ко мне, хватает меня за плечах и начинает взыраться своими узкими и кристально синими, и холодными глазами мне в глазах, я делаю тоже самое, и у меня было ощущением, что я ему в душу посмотрела, она была мерзкая и злобная.
Вдруг я проснулась и часы показывали 5 утра. Я встала, приняла душ и занялась красить потолки.
Пятно на кухне и в зал я мазала латексом раза 6 пока оно исчезло, потом до последней капли латекса я повторяла стены и проблемные участки в коридоре. Когда латекс закончился, я даже с облегчением вздохла.
Занялась быстро заметать бетонный пол, зачистила капли краской с окнами и дверями. Искупалась, переоделась, собрала всех своих вещей и загрузила в свою коляску, ужасно голодная уже в часа 6 я закончила работу документировала с телефоном всех комнат, потом входную дверь, променадом и лифт, сделал фотку и как бросаю в конверт ключа в ящик номер 4.
Шёл мелкий дождь, и злых стариков не было видно. Пешком быстро я добралась до автобусной остановки, почти сразу пришёл автобус номер 9 и отвез меня в Алкмар, откуда я пересела на поезд и в часов 9 была уже дома и далеко-далеко от зловещей деревне Брук оп ланге дайк. Дома я себя здорово накормила, искупалась ещё раз и ложилась спать. Заснула сразу и спала непробудном до 9 утра.
Понедельник был мне выходной, со вторника я переселилась у Ингрида и начала вставлять у неё Танькин луминат, но это другой рассказ, который я уже затронула в свои ремарки о муж Ингрида и её тяжкой судьбой быть женой кокаиниста.
(с) Ада Аксакова, Амстердам, 2017